ПОЧЕМУ ПРП. НЕКТАРИЙ ОПТИНСКИЙ ГОВОРИЛ, ЧТО ИНДУС, ВЕРЯЩИЙ ВО ВСЕВЫШНЕГО - СПАСЕТСЯ?

http://blagolub.livejournal.com/23579.html

В наши дни в качестве экуменистического аргумента приводятся слова: «Преп. Нектарий Оптинский считал, что "простой индус, верящий во Всевышнего и исполняющий, как умеет, волю Его, - спасется. Но тот, кто, зная о христианстве, идет индусским путем, - нет"».



В эпистолярном наследии самого прп. Нектария нет нигде данного суждения, передается оно через третьи руки, что не позволяет считать его достоверным. Однако, само высказывание имеет не толерантно-экуменистический, а вполне допустимый христианский смысл: действительно, любой индус (японец, бурят, индеец) исполняющий волю Творца (а не языческих богов: «все боги язык суть бесове» Пс.95:5) приятен Богу «иже хощет всем человеком спастися и в разум истины прийти» (1Тим.2:4).

Увидевший свет Всевышнего, теперь отрицается языческого пантеона и служения, и сочетаясь воле Творца устремляется познать уже истинную веру, ибо изволение Вседержителя, чтобы человек обрел спасение через веру, как это сделали, например, в древности жители Мадраспатнама (Ченнаи) на юге Индии, обратившиеся в христианство, или в наше время индианка Ранда (Элеса) Далал, выросшая в семье джайнов практиковавших идолослужение, но принявшая православную веру: «я всегда верила в личного Бога и всегда была настроена против идолопоклонства. В юности я сознательно молилась Тому, о Ком я думала, что это личный Бог, и я чувствовала, что Он слышит меня», – свидетельствует Ранда. 

Всевышний привел Ранду к истинной вере и исполняя правду Божию она приняла Православие, хотя при этом встретила сильнейший отпор со стороны близких: «Наши отношения с мамой прервались...Для нее мое крещение было настоящим ударом: я оставляла не только веру, в которой выросла, я оставляла еще и свою социальную идентификацию джайна» (Road to Emmaus. Vol. 6. № 2 [21]).

Безусловно, имеющие этот бесценный дар – Православие, и уклоняющиеся в индуизм теряют надежду на спасение, которую имели содержа истинную веру, о чем и говорится в выдержке приписываемой прп. Нектарию Оптинскому. Эта мысль находит свое основание в словах апостола Петра: «ибо, кто кем побежден, тот тому и раб. Ибо если, избегнув скверн мира чрез познание Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, опять запутываются в них и побеждаются ими, то последнее бывает для таковых хуже первого. Лучше бы им не познать пути правды, нежели, познав, возвратиться назад от преданной им святой заповеди» (2 Пет.2,19-21).

В своей сущности индуизм противоположен христианству, например, основным тезисом религиозного монизма в брахманизме является: «Брахман и джива (индивидуальная душа) суть одна и единственная Реальность, а явленный мир — майя — есть иллюзия». В этом ключе трактуется индуистская махавакья Упанишад: «тат твам аси» («ты есть то»). Интересно, что при всеобщем статистическом учете в Индии (в 80 г.) брамины, как и представители других религиозно образованных сословий на вопрос переписи о имени отвечали сообразно адвайта-веданте: «сей атман есть Брахман». Согласно этим взглядам, Бог тождественен «я» человека («То,что есть высший Брахман, Атман всего,великое всеобщее прибежище, тоньше тонкого, вечный, То – ты, ты – То» Кайвалья упанишада).

Необходимого осмысления трансцендентной бездны между Богом и человеком здесь нет в принципе, т. к. человек и Бог – суть одно и лишь мрак иллюзий, согласно веданте, мешает это постичь. Спасение (мукти) понимается здесь как освобождение от этой иллюзии и постижение самотождественности Богу. Печальная суть пантеистических религий не имеет ничего общего с сущностью спасения (в христианстве), причина, по которой основу мировоззрения индуизма составляет этический релятивизм, где низшее находит себя в высшем. Отсюда, индуизм противоположен христианству, поскольку, кроме прочего, в открытой форме предполагает поклонение злу. Достаточно проиллюстрировать это некоторыми характерными для индуизма примерами.

В эпосе Махабхарата, составляющим «священное писание индуизма» (смрити), дается яркое описание вселенской формы «Господа богов» (согласно смрити):

«Образ твой великий с многочисленными зевами и очами, о мощнорукий, с многочисленными руками, бёдрами, ступнями, с многочисленными туловищами, с многочисленными выступающими клыками, миры узрев, трепещут, также и я; Касающегося небес, сияющего, многоцветного, с разверстыми зевами, с огромными пламенеющими глазами, увидя тебя, содрогается все существо мое до глубины души и не нахожу я ни твердости, ни покоя, о Вишну!

Выступающие клыки твои и зевы увидав, подобные пламени (всеуничтожающего) времени, я не узнаю сторон, не нахожу спасения; умилосердись, о владыка богов, прибежище мира. Эти все сыновья Дхритараштры вместе со множеством властителей земли, Бхишма, Дрона, также тот сын возничего вместе с моими представителями войск

В страшные пасти твои, ужасающие клыками, несутся,некоторые, повиснув между зубов, виднеются с размозженными головами. Как многие потоки речные в сторону океана стремятся, так эти мужи мира людского в пылающие пасти твои входят. Как мотыльки попадают в горящее пламя, чтобы там погибнуть, так стремительно входят в пасти твои эти люди на свою погибель.

Своими пылающими устами слизываешь ты отовсюду эти миры целиком, пожирая; блеском своим целиком заполняя вселенную, твой ужасный жар его накаляет, о Вишну. Поведай мне, кто ты, ужаснообразный».

(Махабхарата. Бхишмапарва. Песнь Господа. Гл.33, 23-31. Текст сост. по пер. акад. Б.Л. Смирнова и пер. В.Г. Эрмана).

Другой отрывок уже не имеющий характера «богооткровенного текста», но авторитетный и достаточно показательный для индуизма в современной упаковке Свами Вивекананда, увлекшего многих христиан:

«Я поклоняюсь Ужасающей! Ошибочно полагать, что всеми людьми движет только тяга к наслаждению. Столь же многие имеют врожденную тягу к мукам. Будем же поклоняться Ужасу ради него самого. Немногие дерзали поклоняться Смерти, или Кали! Будем же поклоняться Смерти!»,
- «Есть еще кое-кто, кто смеется над существованием Кали. Но ведь сегодня она здесь, в толпе. Люди вне себя от страха, и солдаты призваны сеять смерть. Кто может утверждать, что Бог не может проявлять себя в виде Зла, как и в виде Добра? Но только индуист осмеливается поклоняться Ему как Злу», - «Почему бы и не пролить немного крови для полноты картины?».

Не отличается по сути и реформированный индуизм, несущий в себе подобные принципы «освобождения»:
«А в жизни Бог и дьявол не являются двумя, они одно. Дьявол — это одно лицо, а Бог — это другое лицо одной и той же энергии, они не являются двумя.» (Ошо. «Син Син Мин: Книга ни о чем»).

Какого «спасения» достигнет исполняющий волю указанного индуизмом «Всевышнего», можно увидеть по прочитанным выдержкам. Об абсолютной несовместимости спасения и индуизма свидетельствуют сами люди, познавшие индуизм изнутри, и не только в теории, но и в повседневной практике десятилетий жизни. Такое свидетельство человека, обратившегося по милости Божией в истинную веру, приведено в книги о. Серафима Роуза "Православие и религия будущего":

«все, что почитают христиане или индуисты, непосредственно вытекает из их догматов. А индуистские догматы - прямое отрицание христианских догматов. Это ведет к потрясающему заключению: то, что христиане считают злом, индуисты считают добром, и наоборот: то, что индуисты считают злом, христиане считают добром.
Реальная борьба заключается вот в чем: самый страшный грех для христианина есть самое высшее осуществление добра для индуиста.

Христиане всегда признавали гордыню главным грехом, источником всех остальных грехов. Прототипом этого становится Люцифер, который говорит: взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой... взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему (Ис. XIV, 13–14). На более низком уровне именно гордыня обращает все достоинства человека в пороки. А для индуиста вообще, и для адвайтиста или ведантиста в особенности, единственный "грех" — это неверие в то, что ты сам и человечество — и есть Сам Бог.

Из всего этого можно видеть, что догматы индуизма и христианства, поставленные лицом к лицу, отрицают взаимно друг друга во всем, что касается природы Бога, природы человека и смысла человеческого существования...
А конечный результат этой войны поистине устрашает: развращающая сила индуизма непомерна...Собственно говоря, индуизм — это не столько интеллектуальный поиск, сколько практическая система, и эта практика в прямом смысле слова — черная магия...

Это классическая фаустовская ситуация, но только практикующий не знает одного: что ему придется расплачиваться ценой своей бессмертной души» (иером. Серафим Роуз. Сила языческих богов // Православие и религия будущего). 

Действительно, нельзя не согласиться с репликой книги ("Православие и религия будущего"): «очень немногие... имеют сколько-нибудь четкое представление о языческих религиозных обрядах и верованиях, от тирании которых человечество было спасено благим и легким бременем Христа» (там же).